Представьте себе ковер, тканый из 143 томов и 187 коробок с доказательствами. Это не просто ковер, это лабиринт, в который обвинение пытается заманить суд и общественность. Но если присмотреться, окажется, что это лабиринт без выхода, потому что в нем нет ни одной нити, ведущей к реальному доказательству вины наших коллег.

Стратегия обвинения, как мне кажется, заключается в создании иллюзии объемного доказательства вины за счет количества материалов. Однако при ближайшем рассмотрении выясняется, что многое из этого - формальности без реального обоснования обвинений. Это вызывает большое беспокойство, ведь правосудие должно строиться на качестве, а не на количестве доказательств. Ержан Мандиев именно на этот момент и указывал, выступая на слушаниях. В его ходатайство это изложено четко и понятно: «В этом и есть замысел обвинения: прийти в суд с этим объемным материалом, произвести соответствующее впечатление и сказать вот, подозреваемые совершили преступление, и оно доказывается вот этим. Расчет в том, что детально не придется предъявлять суду и обществу доказательства, всесторонне их изучать, обсуждать, доказывая свою версию событий. Можно просто необоснованно и голословно сказать, совершил преступление и вина доказывается совокупностью доказательств, а там пусть обвиняемые и их адвокаты пытаются что-то говорить, оправдываться, доказывать свою невиновность. Именно с этим мы столкнулись. У меня нет права получить более развернутое обоснование обвинения».

Обвинение строится на голословных утверждениях. Нашим коллегам приписываются действия, с которыми они не имели ничего общего. Это как обвинять капитана корабля в том, что он управлял самолетом, который не мог взлететь из-за отсутствия крыльев. Мы видим, что многие обвинения основаны на предположениях и надуманных аргументах. В частности, обвинение в мошенничестве кажется невероятно слабым, учитывая, что обвинение не может четко определить, в чем конкретно состояло мошенничество. Это выглядит как попытка криминализировать законные финансовые операции и должностные действия. При этом государство в целом декларирует стратегию декриминализации отношений хозяйствующих субъектов, каковыми и являются кредитор и заемщик, в нашем случае Банк и Компания. Один взял кредит, согласившись с условиями, другой выдал кредит, оценив и взяв залоги. Вы же все понимаете, что Банк, оценивая имущество всегда действует в свою пользу и оценки рисковиков стоят в банковском деле на первом месте. Так что заявление представителя Банка, прозвучавшее на слушаниях, о том, что залоги не покрывают и 30% кредитной массы, как минимум, выглядит странно, как максимум, никакого отношения к банковской парадигме оценки и системе координат не имеет и вызывает лишь вопросы в его профессионализме.

Предъявляя ст.190 УК РК (хищение путем обмана), обвинение не удосужилось понять, что является хищением. Между тем разъяснение понятия «хищение» содержится в п.17 ст.3 УК РК, и гласит следующее «хищение - совершенные с корыстной целью противоправные безвозмездные изъятие и (или) обращение чужого имущества в пользу виновного или других лиц, причинившие ущерб собственнику или иному владельцу этого имущества». В расследуемом случае отсутствует один из ключевых признаков хищения безвозмездность.
Согласно нормам Уголовного Законодательства РК, преступление, предусмотренное ст. 190 УК РК может быть совершено только с прямым умыслом и обязательным признаком субъективной стороны является корыстная цель, что в действиях обвиняемых отсутствует. АО «БИПЭК АВТО Казахстан» по данным банка получили займов на 178 268 924 318 тенге, отдано 162 268 631 873 тенге плюс вознаграждение банка в среднем 25 962 981 099,6 тенге, без учета уплаченных штрафов, пени и комиссий по обслуживанию расчетно-кассовых операций.
Виновный должен осознавать общественную опасность незаконного и безвозмездного изъятия и обращения в свою пользу или пользу других лиц чужого имущества, предвидит неизбежность причинения реального материального ущерба собственнику, желает этого, что также отсутствует в действиях вышеперечисленных лиц и не находит своего подтверждения в материалах уголовного дела.
Согласно основам уголовного права 1) событие можно рассматривать преступным только в том случае, если в нем содержаться все признаки состава преступления и 2) отсутствие хотя бы одного из признаков обязывает к признанию всякого события не влекущим уголовно-правовых последствий.
Эти требования материального права органом досудебного расследования проигнорированы.

Адвокаты подчеркивают абсурдность обвинений. Берем, к примеру, обвинение в мошенничестве. Если бы обвиняемые действительно совершили это, почему же тогда компания «Бипэк Авто» выплатила банку не только основной долг в размере 178 миллиардов тенге, но и вознаграждение в 26 миллиардов тенге? Это как обвинять дерево в краже листьев.В первую очередь, мы подчеркиваем отсутствие одного из ключевых элементов хищения — безвозмездности. Мы с адвокатами аргументированно доказываем, что компания не только выплатила основную сумму займов, но и оплатила вознаграждение банку, что полностью противоречит обвинению в хищении. В соответствии со ст. 204 УПК РК, в постановлении о квалификации деяния подозреваемого должны быть указаны: описание преступления, в совершении которого подозревается лицо, с указанием времени, места его совершения, а также иных обстоятельств, подлежащих доказыванию в соответствии со ст. 113 УПК РК.
Однако из предъявленной квалификации очевидно, что орган расследования так и не установил обстоятельства хищения, вследствие чего оно прописано общими фразами, без описания преступления, в совершении которого вышеперечисленные лица подозреваются.
Согласно п.11 НПВС РК №6 от 29.07.2017 г., о наличии умысла, направленного на хищение путем мошенничества при договорных обязательствах может свидетельствовать совокупность таких обстоятельств как заведомое отсутствие у лица реальной финансовой и иной материальной возможности (материально-техническая оснащенность, трудовой коллектив и т. д.) исполнить принимаемое обязательство, использование лицом поддельных учредительных документов или гарантийных писем, сокрытие информации о наличии задолженностей или залога по имуществу, заключение заведомо неисполнимых договоров и другие.
Ни одного из указанных обстоятельств при заключении и исполнении договоров займа не имелось. Так, из материалов дела и вещественных доказательств следует, что заемщик был одним из градообразующих предприятий, владеющий активами кратно превышающими сумму займов. все займы были получены под приобретение конкретных объектов (машинокомплекты либо автоцентры). Все займы были израсходованы целевым образом, о чем свидетельствуют и документы банка.
Из этого же п.11 вышеуказанного НПВС следует, что в тех случаях, когда договор между сторонами заключается с обоюдными намерениями сторон исполнить соответствующие обязательства, но после его заключения и получения материальной выгоды у одной из сторон возникают объективные обстоятельства, препятствующие исполнению взятых обязательств, содеянное не может квалифицироваться как мошенничество.
Как следует из имеющегося в материалах дела письма Банка, просрочка по платежам начала образовываться лишь в конце 2019 года, во многом вследствие необоснованных и провокативных действий нового топ-менеджмента банка. Из вышеизложенного пункта очевидно отсутствие мотива для совершения хищения.

Доказательства, на которых базируется обвинение, крайне спорны. Мы указываем на несоответствие квалификации деяний подзащитных и фактические обстоятельства дела. Обвинение не смогло установить конкретные обстоятельства, которые бы подтверждали наличие хищения. Защитой утверждается (имеющимися вещественными доказательствами подтверждается), что фактическая стоимость залогового имущества значительно превышает сумму задолженности. Зачем владельцам, имея умысел на хищение денежных средств путем получения займа, при этом оставлять залог,по стоимости фактически превышающий сумму займа. Явная нелогичность такого мотива сводит на нет все доводы обвинения относительно некой корыстной цели.

С нарушениями мы сталкиваемся на каждом шагу. Возьмем, хотя бы, экспертизы. Закон требует, чтобы стороны были уведомлены о проведении экспертизы заранее и имели возможность предложить вопросы или заявить отвод эксперту. В нашем случае это требование было проигнорировано, что подрывает принципы справедливого судопроизводства и право на защиту.

Эти нарушения создают предвзятое отношение к делу и подсудимым, что крайне затрудняет объективное рассмотрение дела. К тому же, они влияют на восприятие дела общественностью, создавая ложное представление о виновности обвиняемых.

Проблема в том, что обвинение не стремится к установлению истины. Они хотят просто навесить на нас тяжелые замки обвинений и выбросить ключ. Но правда в том, что ключи к невиновности коллег лежат на поверхности, только обвинение предпочитает этого не замечать.

Ревизия крайне важна для установления реального положения дел. Она поможет не только подтвердить отсутствие хищения, но и показать, что стоимость залогового имущества и прочих активов значительно превышает сумму задолженности перед банком. Это фундаментальный момент, который обвинение полностью игнорирует. Согласно ст.113 УПК РК по уголовному делу подлежит доказыванию характер и размер вреда, причиненного уголовным правонарушением. Сумма ущерба по делу не установлена. Обвинение проигнорировало ходатайство защиты провести ревизию с участием независимого специалиста, с соблюдением прав защиты при ее назначении и производстве. Ревизия необходима для подтверждения либо опровержения того факта, что АО «БИПЭК АВТО Казахстан» по данным банка получили займов на 178 268 924 318 тенге, отдано 162 268 631 873 тенге плюс вознаграждение банка в среднем 25 962 981 099,6 тенге, без учета уплаченных штрафов, пени и комиссий по обслуживанию расчетно-кассовых операций. Таким образом, превышение суммы, полученной банком, над суммой, выданной банком образует отсутствие события преступления. Данное исследование необходимо еще и потому, что в квалификации подозрения сумма так называемого ущерба взята из решения суда. Между тем, в решении суда, на которое опирается обвинение, указана сумма задолженности, которая кроме непосредственно суммы основного долга, включает в себя сумму вознаграждения, штрафов и пени и прочих взысканий, которые по определению не могут быть ущербом от хищения.
С учетом того, что стоимость залогового имущества и прочих активов ГК значительно превышает стоимость притязаний банка, защита ходатайствовала также назначить судебно-товароведческую экспертизу на предмет определения стоимости залогового имущества. Во всяком случае, для точного определения наличия и суммы «ущерба» необходимо из суммы задолженности вычесть не только суммы вознаграждения, но и фактическую реальную рыночную стоимость залогового имущества. Простая математика. Элементарный и логичный шаг, который почему-то ни органы следствия, ни прокуратура не предпринимает.

Наша аргументация основывается на отсутствии доказательств прямого участия наших коллег в каких-либо незаконных действиях. К примеру, являясь сотрудниками компании, они просто исполняли свои трудовые обязанности в соответствии с должностными инструкциями. Все решения о займах принимались Советом директоров, и все займы регулярно погашались. И все это происходило в рамках обычной операционной деятельности предприятия.

Мы продолжим распутывать этот клубок недоразумений и ложных обвинений, пока не докажем невиновность сотрудников компании. Это борьба не только за справедливость для конкретных людей, но и за демонстрацию того, что система должна работать прозрачно и справедливо. Наша основная задача - детально проанализировать каждое обвинение и представленное доказательство, чтобы выявить и обнародовать все нарушения и слабые места в аргументации обвинения. Мы также планируем активнее обращаться к общественности, чтобы донести нашу точку зрения и демонстрировать отсутствие доказательств вины наших коллег.

Мы настаиваем на полном и объективном рассмотрении всех фактов дела. Предоставленные нами аргументы и доказательства убедительно указывают на отсутствие состава преступления. Мы надеемся, что суд учтет все обстоятельства и примет справедливое решение.

Дело «Бипэк Авто» - это не просто судебное разбирательство. Это проверка казахстанскойправовой системы на прочность, на способность защищать права человека и справедливость. Мы верим, что в конце этого темного туннеля нас ждет свет, и он будет ярким и чистым, как истина, к которой мы стремимся. Хотелось бы напомнить, что презумпция невиновности - основополагающий принцип любой правовой системы. Мы надеемся на справедливое и объективное рассмотрение дела, где будут учтены все факты и аргументы обеих сторон. Важно, чтобы правосудие восстановило доверие к судебной системе, доказав, что она действует справедливо и не поддается влиянию извне.

Благодарю. На связи.